В разделе уголовной хроники интернет-порталов эта новость появилась в конце марта прошлого года. Итак, в милицию обратилась жительница Мозыря, сообщившая, что ее 33-летняя подруга С. из Ельска перестала выходить на связь с осени. В последний раз они созванивались, когда пропавшая праздновала свой день рождения. Милиция выяснила, что женщина проживала с 53-летним машинистом экскаватора Т., злоупотребляла спиртным и не работала.
Машинист пояснил, что сожительница его бросила и уехала с другим мужчиной в Россию. Он добавил, что на трассе под Тулой ее видел дальнобойщик. Его личность рассказчик раскрыть не смог, тем самым дал милиционерам повод сомневаться в правдивости этой истории. В итоге оперативники областного УВД и полиграфологии установили причастность сожителя дамы к ее исчезновению.
Как оказалось, в конце октября мужчина вернулся из командировки и застал сожительницу пьяной, вытянул ее из дома, избил и оставил во дворе. Назавтра понял, что она мертва, и решил скрыть преступление, закопав труп в сарае. В отношении жителя Ельска возбудили уголовное дело за убийство.
Жуткие подробности
Несмотря на до боли знакомый бытовой характер убийства, обвинение было предъявлено по трем статьям уголовного кодекса: ст. 139 ч. 2 п. 6 «Убийство, совершенное с особой жестокостью», ст. 147 «Умышленное причинение тяжкого телесного повреждения» и ст. 154 «Истязание». Обвиняемый свою вину не признал.
Сожительство этой пары началось почти 10 лет назад. Через некоторое время начались жалобы, что мужчина, особенно когда выпьет, избивал свою сожительницу на почве ревности, запрещал работать, постоянно контролировал. По данным следствия, за февраль–сентябрь 2020 года женщину он избил не менее 20 раз. Погибшая С. работала полеводом в одной из местных сельхозорганизаций, но ее уволили за прогулы, совершенные из-за нежелания показываться коллегам с синяками. Уйти было некуда: отец жил в другом районе и тоже состоял в отношениях, которые принято называть «гражданский брак». В общем, научно это называется «жертва созависимых отношений». Или до боли знакомая семейная разновидность известного «Стокгольмского синдрома»: в частности, погибшая объясняла свое нежелание уйти от своего мучителя любовью к нему.
При положительных характеристиках с места работы наиболее частые определения нрава обвиняемого Т. – вспыльчивый и агрессивный. Показания против дал даже родной племянник, которому тоже доставалось в воспитательных целях. В 2018 году фигурант привлекался к уголовной ответственности за сопротивление милиционерам (при задержании за «пьяное вождение» применил насилие в отношении инспекторов ГАИ). И кто знает, как бы все закончилось, если бы срок был реальный, а не условный…
В тот роковой день, 29 октября 2020 года, С. пришла в гости к соседям, с хозяйкой на двоих распили бутылку водки. С. уснула, хозяева пытались выпроводить ее от греха подальше, услышав, что ее сожитель вернулся домой, потому что уже не в первый раз к ним приходил с дебошем, но не получилось. Тогда решили уйти сами в магазин, оставив С. спящей. Вернувшись, обнаружили ее отсутствие и следы битой посуды – как обычно, Т. забрал ее со скандалом, устроив дальше воспитательный процесс. Несколько раз ударил ее, полностью раздел и оставил на улице в назидательных целях. «Хотел проучить, чтобы протрезвела», – пояснял он в ходе следствия. Что поделаешь, живет среди нас категория граждан, свято уверенных, что для того, чтобы научить человека плавать, надо неожиданно спихнуть его в воду на самом глубоком месте. А когда это еще помножено на тупо самодовольную уверенность «Ты мне потом еще спасибо скажешь!», то результат редко бывает хотя бы нейтральный.
Соседи слышали ее мольбы и просьбы впустить в дом, но не реагировали – увы, но эти сцены стали уже привычными.
…Смерть наступила от переохлаждения, была сырая холодная ночь, +8. Труп 30 марта 2021 года в хозпостройке на глубине 38 сантиметров обнаружили в позе эмбриона – чтобы согреться, маленькая, хрупкая беззащитная женщина сжалась в комочек…
На весах Фемиды
Экспертиза признала обвиняемого Т. вменяемым, в момент преступления не было состояния аффекта, но в суде он не обнаружил никакого раскаяния, упорно отрицая свою вину, при этом всячески пытался представить погибшую С. в невыгодном свете. Например, вспомнил эпизод пятилетней давности, когда С. в нижнем белье выходила на улицу, чтобы протрезветь. В качестве лирического отступления заметим, что у даже махнувших на себя рукой женщин очень высокий порог стыдливости, по сравнению с мужчинами. Учителя, проводящие «перепись школьного населения», рассказывают, что в порядке вещей, когда двери открывает глава семейства с голым торсом и вообще в трусах без комплексов за лишние 15 и больше килограммов.
Женщинам такое поведение несвойственно. Да и соседи наверняка запомнили бы регулярные отрезвляющие прогулки соседки в исподнем.
Также доказывал, что просто приводил С. в чувство, поэтому решил это сделать на улице, там и оставил, думая, что вернется, а затем лег спать. Утром, по его словам, обнаружил ее сидящей возле сарая, одетую в дубленку. Предлагал войти в дом, но С. не захотела, отказалась. Позже обнаружил ее мертвой… После принял верное с криминальной точки зрения решение: «Нет тела – нет дела». И если бы не подруга погибшей из Мозыря, то, возможно, С. и сегодня искали бы по ложному следу в Российской Федерации, в итоге махнув рукой на ее исчезновение.
Было высказано мнение, что С. погибла вследствие собственной неспособности к самосохранению, переоценила свои возможности, поэтому вся вина обвиняемого Т. состоит всего лишь в том, что оставил нетрезвую С. на улице. А это уже статья 159 Уголовного кодекса «Оставление в опасности», не всегда требующая лишения свободы. К тому же сторона защиты привела аргумент: по поводу избиений сожителем погибшая С. в милицию не обращалась – следовательно, меры физического воздействия к ней не применялись. Это уже на заметку сегодняшним жертвам домашнего насилия: ваше всепрощение и снисходительность в итоге оборачиваются против вас по принципу «Нет заявления – нет состава преступления».
В этом трагическом происшествии, однако, есть немаловажная деталь: обвиняемый Т. не просто раздел несчастную С., но и сразу сжег ее одежду – следовательно, сознавал особую жестокость своих действий и причинение особых страданий. Возможно, спусковым крючком к подобной расправе стал крик «Я тебя посажу!» уставшей от побоев женщины.
Приговор
По совокупности статей обвинение потребовало приговорить Т. к 21 году колонии усиленного режима с выплатой 10 тысяч рублей компенсации морального ущерба отцу погибшей. В своем последнем слове обвиняемый был краток: «Я не хотел ее убивать. Виноват только в том, что не забрал домой…»
По результатам рассмотрения уголовного дела выездная коллегия Гомельского областного суда вынесла приговор: 20 лет усиленного режима и компенсация морального вреда отцу погибшей в размере 10 тысяч рублей.
Приговор не вступил в законную силу и может быть обжалован.
Дмитрий КУЛИК
