Материалы музея памяти жертв, расположенного в центре городского поселка, свидетельствуют о подвиге солдат Красной армии, военных медицинских работников не только на поле боя, но и при спасении узников. С ними знакомит © Правда Гомель.
Война оставила глубокий след на Озаричской земле. Страшным свидетельством злодеяний гитлеровцев стали две братские могилы, в которых покоятся более 1,5 тысячи солдат и офицеров Красной армии. А в лагерях смерти от сыпного тифа, голода, холода, огнестрельных ранений погибли еще около 17 тысяч человек. На месте памятного знака расстреляли и массово сожгли сотни евреев.
Лагерь смерти освобождала 65-я армия генерала Павла Батова, входившая в состав Первого Белорусского фронта под командованием Константина Рокоссовского. Разведка 37-й гвардейской дивизии установила факт отвода германских войск в ночь с 16 на 17 марта 1944 года, а на следующий день в болотах обнаружили три лагеря смерти. По приказу начальника штаба 65-й армии генерал-майора Михаила Бобкова в 110-ю пехотную дивизию генерала Куровски послали советских парламентеров.
Офицеры-медики 65-й армии Первого Белорусского фронта – участники спасения советских граждан, узников Озаричских лагерей
Аркадий Шкуран, бывший малолетний узник лагеря, вспоминает: «Осталось в памяти утро 18 марта 1944 года, когда по дороге со стороны поселка Озаричи, проходившей вдоль концлагеря, мы увидели трех красноармейцев в сопровождении немецких солдат. Один из них держал в руках небольшой белый флажок. Когда красноармейцы шли вдоль ограждения, немецкие солдаты с овчарками заставили всех взрослых узников повернуться к дороге спиной, но дети, в том числе и мы, двое мальчишек, спрятавшись за своих матерей, наблюдали за происходящим. Позже мы узнали, что это были парламентеры. Среди них находился разведчик Владимир Гарбар. Он встретил в лагере своих родных, односельчан и рассказал им о миссии парламентеров».
Красноармейцы вручили ультиматум, согласно которому противник должен был отвести войска с передней линии обороны и оставить концлагеря на нейтральной территории. В этом случае советское командование гарантировало в течение 24 часов не преследовать отход германских войск.
Командование 9-й немецкой армии, как и было задумано, оставило на нейтральной зоне нетрудоспособное население, зараженное сыпным тифом и другими инфекционными болезнями, с целью распространить инфекцию на передовые части советских войск.
19 марта на территории концлагеря появились первые воины Красной армии. Саперы разминировали проходы. Кто мог передвигаться, выходил вслед за солдатами по узкой разминированной тропинке. В лагере оставались еще тысячи людей, которые не могли идти. Красноармейцы на руках выносили детей. Больных, истощенных женщин и стариков несли на носилках, плащ-палатках, везли на самодельных санках. Использовать машины и подводы в весеннюю распутицу, да еще в такой болотистой местности, было невозможно. Солдаты делились с узниками продуктами и оказывали другие виды помощи. Но мало вывести людей из болота, их нужно было обогреть, накормить, вылечить, локализовать эпидемию.
Солдат с больным ребенком на руках
Из воспоминаний начальника медицинского отдела 65-й армии генерал-майора Колодкина: «При приближении советских войск охрана оставила лагеря. Узники сломали изгородь, и все, кто мог двигаться, хлынули навстречу наступающим войскам. Людской поток буквально захлестнул передовые подразделения некоторых частей армии. Освобожденное население, чтобы обогреться и обсушиться, устремилось в ближайшие населенные пункты, и люди с радушием приютили их, не задумываясь об опасности заражения.
Медицинский отдел, располагая этой информацией, немедленно оценил обстановку и определил четыре направления основных усилий медицинской службы: спасение жизней узников, ограждение войск от заноса сыпного тифа, ликвидация эпидемии среди лиц, освобожденных из лагерей, предупреждение распространения инфекций среди населения. Военный совет армии принял постановление о выделении войск для помощи населению и охраны карантинной зоны, транспорта для эвакуации, необходимых сил и средств медицинской службы, продовольствия, вещей».
Дети, пострадавшие от разрыва мины
Утверждалась карантинная зона, в которую был включен 21 населенный пункт. Она находилась между рекой Ипой и железнодорожной линией Шатилки – Калинковичи. Здесь работало 8 эпидемиологических групп, в составе которых насчитывалось более 70 медицинских работников. Развернули 17 пунктов горячего питания, израсходовали 225 тысяч пайков.
По приказу Константина Рокоссовского создали 25 военно-полевых госпиталей. Из трех близлежащих армий в лагеря доставили медиков. К концу первых суток после освобождения привезли диетическое питание для детей, а к концу третьих суток – для взрослого населения. В большом количестве использовались антибиотики.
Лагерь просуществовал 10 дней. Средняя продолжительность жизни в нем составила трое суток. В локализации эпидемии участвовали 3 тысячи солдат 65-й армии, более тысячи из них переболели сыпным тифом. Около 100 воинов умерли.
Павел Батов вспоминал: «Не узнать любимицу гвардейцев Ольгу Омельченко. Пули не брали санитарку роты, когда вытаскивала раненых с поля боя, а коварство врага свалило. Ухаживала за заболевшими солдатами и заразилась сама. Теперь врачи боролись за ее жизнь. Боялись – умрет. Запомнились ее слова: «Вы, товарищ командующий, будете в нашей дивизии, скажите – очень скучаю по нашей роте. Хорошие люди наши солдаты… Я считаю, солдат – это больше, чем человек…»
Солдаты рассказывали о трагедии на Белорусском Полесье. О том, что они увидели, какие чувства испытали, красноречиво говорят материалы газеты «Сталинский удар» от 22 апреля 1944 года: «Тот не человек, кто это забудет! Это нельзя, невозможно забыть, как нельзя забыть облик своей матери и нежное личико дочурки. Вот шесть фотографий нашего фотокорреспондента Подшивалова, шесть обвинительных документов. Это – неопровержимый обвинительный акт против палачей-гитлеровцев. Прибереги эту статейку, товарищ, спрячь ее в своей солдатской сумке. Пусть во время твоего пути до самого крупного логова немецких палачей и убийц – до Берлина, как пламя, жжет твое сердце порыв к мести, к великой расплате, пока ты не приведешь в исполнение приговор над последним убийцей».
Члены комиссии в лагере
Освобожденные люди горячо благодарили воинов. Спасая стариков, детей, женщин, солдаты не думали о том, что они могут умереть от болезни. Они честно исполняли свой долг, о чем свидетельствуют воспоминания участников и свидетелей тех событий.
7 апреля 1944 года Военный совет 65-й армии получил благодарность от правительства Беларуси. В наградном документе было написано: «Ваша помощь освобожденному населению продовольствием, обмундированием, забота о размещении узников и медицинском обслуживании свидетельствуют о глубокой и неразрывной связи героической Красной армии с советским народом. Воины армии достойно и с честью выполнили свой солдатский долг. Мы не имеем права забыть их, спасших тысячи жизней».
Уверена, что долг потомков – помнить о подвиге солдат, ведь это часть нашей исторической памяти, национального самосознания. Становление личности, формирование гражданина невозможно без приобщения молодых людей к историческому прошлому малой родины. Прав был писатель и педагог Василий Сухомлинский: «Человек глубоко переживает чувство долга перед Родиной тогда, когда он мысленно повторяет путь, пройденный его народом, видит и ощущает себя частицей народа». Мы не имеем права забывать их, спасших тысячи жизней!
