Сейчас они уже в почтенном возрасте, но обладают уникальной способностью: память их кристально ясная, как будто всё происходило только вчера. Наши собеседницы, познавшие, что такое голод и человеческая доброта, – яркий тому пример.
Они рассказали нашим журналистам о той боли, которую пришлось пережить в опаленном войной детстве.
«Мы испытывали постоянный страх»
Когда началась война, Александре Степановне Барановской не было еще и трех лет. Ее малая родина – деревня Некрашовка Ельского района. Кроме нее, в семье было еще три девочки – Анна, Екатерина и Нина. Последняя родилась в 1942 году.
Александра Степановна вспоминает, что в начале войны немцев в деревне не было – они квартировались в деревне Богутичи за шесть километров, там же была и немецкая комендатура. В Некрашовку немцы приезжали только грабить. Когда в окрестных лесах появились партизаны, фашистские каратели стали безжалостно расправляться с мирными жителями. Горели одна деревня за другой. Была сожжена и Некрашовка, только один дом уцелел на краю деревни.
Ранним июньским утром 1942-го в деревню нагрянули немцы. Благо большинство жителей в этот момент было в лесу – как раз поспела черника. Но и оставшихся в деревне для фашистов оказалось достаточно. Они начали врываться в дома, выгонять домочадцев на улицу, бить и крушить все вокруг себя. Во время этого погрома мама нашей собеседницы схватила в охапку младенца и побежала в ближайший лесок. Сама Александра вместе с бабушкой спала, отца в доме не было.
Внезапно в дом ворвались немцы. «Ком! Ком!» – кричали они и грубо выволокли из постели бабушку и внучку. Один из немцев схватил с полки кувшин с молоком. Напился, а потом с размаху швырнул его оземь. «У меня до сих пор перед глазами стоит эта лужа растекающегося молока, – тихо говорит Александра Степановна. – Потом нас погнали на перекресток улиц, а там уже и пулемет установлен. Плач стоял на всю округу, а пулеметчик, посмеиваясь, целился в нас и кричал «Хэндэ хох!».
Александра Степановна вспоминает такой момент. На окраине деревни жил глухонемой, у которого было шестеро детей, самый младший был еще в люльке. Немцы колотили в дверь его дома прикладами. А в это время в доме мужчина прятал детей на печку, под кровати. Внезапно раздался звон бьющегося стекла, и на пол упала граната. Взорвавшись, она исполосовала его тело сотнями осколков. Немцы, взломав дверь, ворвались в дом и открыли беспорядочную стрельбу. Пули доставали детей и на печи, и под кроватью. Когда немцы ушли, из леса вышла женщина с лукошком и бросилась в дом, рассыпая собранную чернику. Свет померк у нее в глазах: посреди дома лежал муж с развороченным животом, а струйки крови вытекали из-под кровати, где лежали убитые дети… После всех загнанных на расстрел жителей деревни привели на это подворье, чтобы продемонстрировать, какая кара ожидает за неповиновение.
Затем для пущего устрашения всех сельчан погнали на окраину деревни, а там уже была вырыта огромная яма прямоугольной формы, в центре которой был пулемет – готовая могила. «Видимо, нам суждено было выжить», – сказала Александра Степановна, вспоминая о том, как один мужчина из толпы каким-то чудом смог договориться с немцами, однако за определенную плату: все жители на следующий день должны были принести на сборный пункт сало, масло, молоко, яйца, сметану, хлеб.
Как только немцы уехали, сельчане начали собирать, но не продукты для немцев, а свои пожитки и закапывать их в огородах. Некоторые закопали не только зерно и одежду, но и снятые в домах окна и двери. Набрав муки и зерна, все ушли на остров в самом центре болота, уводя с собой коров и овец. Так домом нашей собеседницы стал шалаш, стоящий отдельно от общего, – маленькая сестричка много плакала, и все высказывали свое недовольство, что из-за этого немцы могут всех найти.
Через несколько дней в лесу развязался бой между партизанами и карателями. Люди в ужасе убегали с обжитого острова на сушу – в сторону, противоположную той, откуда слышалась стрельба. Они не знали, что немцы подожгли деревню и скоро от родных жилищ останутся только черные печные трубы. Александра Степановна рассказывает, что взрослыми было принято решение искать убежища в Богутичах, где жила сестра отца, но она не пустила родственников на порог. Тогда семья отправилась в соседнее Забозье, где жила сестра матери. У нее и перезимовали. По весне вернулись в родную Некрашовку, решили строить новый курень. А чтобы было где жить первое время, отец выкопал землянку. Но только это и успел сделать – его забрали на фронт.
«В этой землянке мы и жили аж до лета 44-го, когда Минск освободили, – рассказывает Александра Степановна. – Позже поставили на пепелище небольшую избушку. А от отца известий всё не было. Мама даже извещение получила, что он пропал без вести. Но в августе 45-го он вернулся домой – нашему счастью не было предела».
«Мир не без добрых людей»
Когда началась война, Раисе Валентиновне Никольской (девичья фамилия Пожидаева), уроженке Узбекистана, исполнилось всего лишь 3,5 года.
Мама как медсестра с первых дней войны была демобилизована на фронт. Отец был комиссован по болезни, но местом его «прописки» была больница, где он проводил по несколько месяцев кряду. Девочка оставалась на попечении дедушки и бабушки. И когда они друг за другом ушли из жизни, малышка попала в семью тети, где долго не задержалась. На счету был каждый кусок, а голодных ртов у нее и своих хватало. Через некоторое время она оказалась в детском доме поселка Троицкий. Более полутора сотен детей размещалось в старом здании барачного типа, где было холодно и голодно…
Многое стерлось из памяти Раисы Валентиновны, но фрагменты, когда приходилось бороться с голодом, сохранились до сих пор. Основная еда – мамалыга из кукурузной крупы, запеченная сладкая свекла, борщ из крапивы, заправленный хлопковым маслом, вместо хлеба – лепешки вперемешку с травой… Однажды, когда вообще нечего было есть, воспитатель вывела их за речку, где стоял колхозный сарай, в котором хранилась макуха (жмых), которую использовали для кормления телят. Запустив в сарай через узкое отверстие в стене одного из воспитанников, женщине удалось раздобыть еду, чтобы накормить детей, да еще и другим принести. Вот только желтые пятна от жмыха на одежде ребятишек без труда указывали на факт воровства, в котором их на следующее утро уличил строгий председатель.
Никто из детей и воспитателей, выстроенных на линейке, и не пытался оправдываться. Председатель задал вопрос: «Дети, вы это сделали, потому что хотели кушать?». В ответ все молчали, низко склонив головы, и тогда, смахнув слезы, он ушел. В тот же день в детдоме появилась большая фляга молока, которого хватило на несколько дней для настоящей каши… Вот так приходилось выживать. И голод для них был постоянным испытанием. Колхоз как мог помогал детскому дому продуктами…
Запомнился Раисе Валентиновне еще один эпизод. Во дворе детдома взрослые однажды вырыли яму, набросали в нее травы, заполнили водой, а вечером машина выгрузила туда много черепах. Чтобы они не расползлись, яму накрыли и придавили досками. На следующий день дети, размазывая слезы по щекам, ели черепаший суп, вкус которого запомнился до сих пор. Черепах было очень жаль, но не было сил, чтобы противостоять голоду.
Мама Раисы Валентиновны погибла на фронте в 43-м. По единственной фотографии, хранившейся в семье тети, девочка запомнила ее с красивой длинной косой. Знала, что она спасала жизни людей. После окончания 7-ми классов поступила в медучилище, чтобы быть похожей на маму. Будучи студенткой 4 курса, вышла замуж. После учебы стала работать в госпитале города Алмалык. Муж получил должность главного инженера. Дочку в память о маме супруги назвали Ларисой, а сына – Максимом.
Жизнь шла своим чередом, пока на долю семьи Никольских не выпали новые испытания. В 1966 году сильное землетрясение с эпицентром в Ташкенте повлекло за собой разрушения и гибель тысяч людей. Это событие заставило семью Никольских взглянуть на будущее в новом преломлении. Вот так по воле судьбы в 1966 году они оказались в Беларуси, которая их не только приютила, но и стала второй родиной. «Я всегда считала, что мир не без добрых людей, – говорит Раиса Валентиновна. – Людская доброта помогла детдомовцам выжить во время войны, залечить раны после нее и поверить в светлое будущее, которое базируется на взаимопонимании, добросовестном труде, уважении к старшим, воспитании детей, и для них лучшим примером всегда должны быть родители, ведь чем больше они вложат в душу подрастающего поколения, тем ощутимее будет отдача…
К 78-й годовщине Великой Победы Раиса Валентиновна пришла с солидным багажом, который накопила за 85 лет жизни. В счастливом браке с мужем Олегом Ивановичем они прожили 43 года (к сожалению, его не стало в 1998 году), воспитали и дали хорошее образование троим детям, двое из которых – музыканты. Лариса 30 лет трудилась музработником в ДУ № 30, а сын Максим более 20 лет возглавляет ДШИ № 3). Андрей – высококлассный электрогазосварщик. У Раисы Валентиновны 9 внуков и 9 правнуков, которые окружают вниманием и любовью, теплом и заботой. «Я счастливая мама, бабушка и прабабушка, – говорит Раиса Валентиновна. – Кроме этого, за почти 40 лет, отданных системе здравоохранения района (работала в СШ № 8, ДУ № 17), выросло не одно поколение детей, которые вспоминают меня добрым словом. Значит, ради этого стоило выжить! У детей должно быть детство, а Беларусь делает все для того, чтобы оно было счастливым. Желаю, чтобы был мир на земле и обязательно – хлеб на столе!»
Наталья КОНОПЛИЧ,
Ольга ЛАСУТА.
Фото авторов.
