27 января установлен ООН как Международный день памяти жертв Холокоста. Стоит согласиться с мнением многих исследователей, согласно которому начало этой катастрофы было положено именно в Беларуси.
«Свидетельствуют палачи»
В книге с таким названием собраны документы и материалы об уничтожении евреев на оккупированной территории Беларуси в 1941–1944 гг. Вот только некоторые цитаты из сводок начальника полиции безопасности и СД Германии по фамилии Мюллер о положении, арестах и уничтожении евреев в Беларуси.
«На территории Белоруссии проживает не менее полутора миллионов евреев. По своей социальной структуре евреи в бывших областях Польши и евреи на старой русской территории не одинаковы. В то время, как еврей в бывшей Польше никакой общественной роли не играл и не пользовался защитой, в Советском Союзе он чувствовал себя равноправным гражданином и принадлежал к правящим кругам. Польский еврей постоянно должен был рассчитывать на антиеврейские выступления и погромы, а поэтому там, где евреи не составляли большинство, они считали за лучшее вести себя сдержанно и скромно. Советские евреи, напротив, за 25 лет еврейско-большевистского господства настолько укрепились в своем самосознании, что даже при вступлении немецких войск во многих случаях вели себя не только гордо, но даже вызывающе. Ликвидации евреев, предпринятые айнзатц-группой, быстро сбили внешнюю спесь с евреев. И все же еврей в этой местности остается опаснейшим враждебным элементом. На основании своего воспитания и традиций он вполне способен, а в большинстве случаев и действует как активный вредитель».
«Жестокие меры против евреев, в особенности экзекуции, значительно способствовали росту антинемецких настроений. Они становятся все более агрессивными.
Сообщения о том, что еврейские круги являются распространителями среди населения антинемецкой вражды и клеветы, все более увеличиваются. Путем угроз они пытаются запугать белорусов, которых, однако, нельзя натравить на погромы евреев. Задействованные (в карательных операциях) белорусы до сих проявляют мало активности и бегут при малейшем сопротивлении».
С немецкой педантичностью представлены отчеты о проделанной кровавой работе. «Сводка за 24 июля. В Минске вся еврейская интеллигенция (учителя, профессора, адвокаты и другие, за исключением медицинских работников) на сегодня ликвидирована… Основной упор в карательной деятельности на первых порах делался на уничтожение еврейской интеллигенции». «Подстрекательская и подрывная деятельность евреев набирает обороты. В Пинске евреи обстреляли постового городской полиции. Вблизи Пинска из засады был убит служащий полиции. За это расстреляно 4500 евреев». «При умиротворении Лельчиц 4 сентября 1941 г. было расстреляно 686 евреев». «В Орше ликвидировано 43 еврея, которые занимались распространением ложных слухов и подстрекательством». «В Столбцах ликвидировано еще 76 человек активной еврейской интеллигенции. В Ошмянах проведена крупная акция прочесывания, в которой ликвидировано 527 евреев. В Витебске 27 евреев публично расстреляны, так как отказались работать. В Шклове сначала ликвидировано 84 еврея, в том числе 22 поджигателя, 25 расхитителей, 22 террориста, 11 функционеров и подстрекателей, а также 4 человека-распространителя антинемецких слухов».
И обязательная пометка, словно палачи пытались успокоить нацистские представления о совести: «Во всех экзекуциях речь идет о расово неполноценных, низших элементах».
Драма Полесья
Беда пришла в каждый населенный пункт Полесской области, где жили многочисленные еврейские общины. В 1941-м–начале 1942 г. происходила в основном ликвидация евреев в малых гетто. Стоит отметить, что усилиями руководителей Мозырщины удалось многое успеть в работе по вывозу на Восток людей и материальных ценностей, а также эвакуировать 76,3 % мозырских евреев. Показательно, что в Беларуси немцы старались не допускать полицию из местных жителей до «акций» (таким эвфемизмом захватчики предпочитали называть организованные ими массовые убийства). Поэтому многие карательные операции проводились силами привезенных сюда украинских и литовских полицейских батальонов.
Основные убийства евреев в Полесской области произошли с августа 1941 г. по февраль 1942-го. Нацистские палачи дали волю своей изуверской фантазии: насытились кровавыми расстрелами, поэтому, экономя патроны, стали в реках и озерах топить свои жертвы. О попытке утопить евреев в болоте летом 1941 г. стало известно из немецкого документа об акциях в районе Припятских болот: «Практика загонять женщин и детей в болота не дала ожидаемого результата, потому что болота не настолько глубоки, чтобы человек мог в них утонуть. Этому препятствовало также то, что на глубине примерно метр в большинстве случаев была твердая почва».
В октябре 1941 г. было вывезено из городского поселка Ельск на барже 500 евреев. Пять дней их возили по Припяти, не давая пищи. Крестьяне близлежащих деревень выносили им к реке еду, но изверги встречали их пулеметным огнем, не подпуская к барже. На шестой день всех евреев утопили в реке.
22 сентября 1941 г. по реке Припять на моторных лодках к городу Петрикову подъехала группа немецко-фашистских захватчиков. В это время евреи отмечали национальный праздник, совершали молитвенный обряд. Бандиты стали сгонять молящихся к реке Припять – более 300 человек еврейского населения, в числе которых были дети, старики, женщины. Этих беззащитных мирных граждан под силой оружия стали загонять в воду, а потом расстреляли из пулеметов, установленных на моторных лодках.
В августе 1941 г. в Мозыре оккупанты утопили в Припяти около 700 евреев – об этом напоминает памятная табличка на здании бывшего речного вокзала. Осенью 1941 г. в Припяти было утоплено 250 стариков, женщин, детей. Предположительно в декабре оккупанты, сделав проруби на льду Припяти, подгоняли к ним евреев и заставляли туда прыгать, а сопротивлявшихся немцы сталкивали прикладами винтовок.
Целый ряд свидетельских показаний говорит об одном и том же: убийствам предшествовали невообразимые истязания, и они были настолько страшны, что только в смерти люди видели свое избавление. Поэтому многим со стороны было порой непонятно, почему «люди шли умирать без крика, без плача, будто бы так и надо». Инженер Пикман из Мозыря свидетельствует: «Тело старого Лахмана собаки таскали по улице Новостроений (участок улицы Ленинской между двумя памятниками Пушкину – прим. авт.). В каждой квартире валялись трупы старух, детей, женщин с распоротыми животами. У старика Малкина были парализованы ноги, и он не мог уйти из дома. Так и остался лежать на полу с раздробленной головой… По переулку Ромашов Ров шел молодой немец. Он нес на штыке годовалого ребенка. Младенец еще слабо кричал, а немец пел».
Третья «акция» проводилась 6–7 января 1942 г. За два дня в овраге у деревни Бобры нацистами было убито более 1000 евреев. Женщин и детей сталкивали в могилу живыми. В результате четвертой «акции» в феврале 1942 г. мозырское гетто было полностью уничтожено. Последних узников вывели из гетто и погнали к свежевырытой яме в урочище Ромашов Ров. Число погибших во время последней массовой казни – примерно 1150 человек.
Трагедия – общая
«Не бывает геноцида против одного народа, геноцид всегда направлен против всех», – подчеркивал советский и российский историк, философ, публицист Михаил Гефтер.
Сегодня в Беларуси идет масштабное расследование дела о геноциде белорусского народа в годы Великой Отечественной войны, частью которого с давних пор были и евреи. Следователи подчеркивают, что не формируют собранный материал по этническому принципу: все жители Полесья и всей Беларуси в равной степени отправлялись в концлагеря, подвергались издевательствам, уничтожались целыми деревнями, использовались на принудительных работах. Всех, кто отказывался предать Родину и не стал служить Гитлеру, убивали или отправляли на смерть в концлагеря. Геноцид в годы войны в Беларуси осуществлялся в отношении всех, кто проживал на этой территории.
Сохраняя память о своих земляках-евреях, мы сохраняем память о драматической и героической истории нашей страны.
Дмитрий КУЛИК.
