Прокол. Монитор. Мастерство
В Мозырской городской больнице местные специалисты успешно продолжают осваивать методы малоинвазивной хирургии.
Современное лечение получают больные с самыми разными заболеваниями. Подобные операции позволяют сократить время пребывания в стационаре – уже через несколько дней пациенты могут отправиться домой.
Сегодня о новейших тенденциях в сфере хирургии мы говорим с заведующим I хирургическим отделением Мозырской городской больницы Виктором Петровичем Журавским.
– Виктор Петрович, разъясните, пожалуйста, читателям, в чем специфика малоинвазивных операций? Речь идет о хирургии без скальпеля?
– Малоинвазивная хирургия – это своего рода социальный заказ. Такие технологии были придуманы для того, чтобы минимизировать область вмешательства и степень травмы для организма. Малоинвазивная операция обычно подразумевает использование эндоскопических инструментов и дистанционное управление инструментами через эндоскоп или другой подобный прибор. Иными словами, доступ при таких операциях осуществляется через небольшие проколы.
– Если говорить о плюсах таких операций, то, прежде всего, это косметический эффект – отсутствие шрамов?
– Прежде всего, это минимальная операционная травма, сокращение времени операции и пребывания пациента в больнице. Некоторые из малоинвазивных вмешательств можно проводить амбулаторно. Так, например, с недавнего времени мы стали малоинвазивно оперировать прободную язву, что также позволило пациентам уже на 3-4 сутки уходить домой. Хотя ранее после такой операции больные лежали в отделении по 2-3 недели, так как приходилось делать большой доступ, разрез, послеоперационный период увеличивался.
– Как давно такие технологии начали применяться в Мозыре?
– Такого рода операции стали проводить во Франции еще в далеком 1985 году, в 1988 году – в США. У нас, в мозырской больнице, подобная операция впервые была сделана в 1993 – речь тогда шла о мочекаменной болезни. Затем технологии развивались, что позволило внедрить их при остром аппендиците. Сегодня практически все пациенты, поступающие в нашу больницу, оперируются малоинвазивно по поводу мочекаменной болезни, аппендицита, общего холецистита, паховой грыжи и других заболеваний.
– Выходит, что малоинвазивные операции для мозырской больницы – это технологии, которые давно уже успешно опробованы. Есть ли какие-то особые методы в этом направлении, которые вы стали использовать только в последнее время?
– Например, три года назад мы видоизменили операцию по устранению патологии вен нижних конечностей. Раньше оперировали их открыто, а сейчас есть эндоваскулярные методики. Теперь пациенту не нужно ложиться в больницу, вводить наркоз. Человек приходит к нам на процедуру, мы ее выполняем путем лазерной коагуляции. Иными словами, через прокол в приток большой подкожной вены вставляется специальный световод, на который подается лазерное излучение и под конт-
ролем УЗИ мы эту вену запаиваем. Речь идет о современной и высокоэффективной процедуре.
– Где подобным технологиям обучаются мозырские хирурги?
– Вчерашний выпускник вуза после окончания университета поступает в коллектив, в котором, как правило, есть люди, имеющие опыт в подобных операциях. Вот и мы нашу молодежь обучаем на месте. Проходим дополнительные курсы, в том числе и за границей. Но если говорить о молодых кадрах, то основное обучение происходит на местах работы, в операционных.
– Для пациента, понятное дело, такие технологии предпочтительней операций, которые делали в прошлом. А, если говорить о врачах, с технической точки зрения подобного рода манипуляции выполнить сложнее?
– Наверное, все-таки технически такая операция сложнее, потому что хирург оперирует пациента опосредованно, через монитор. Это непросто.
– Выходит, что такое вмешательство требует определенного, предполагаю, дорогостоящего обеспечения?
– Именно. Как минимум, необходима эндоскопическая стойка, которая включает в себя совокупность самых разных приборов: коагулятор, видеокамера, световод и так далее. Действительно, речь идет о достаточно дорогостоящем оборудовании. Сегодня мы имеем две эндоскопические стойки. Одна – японского производства. Это подарок посольства Японии по специальной программе. Вторая стойка немецкая. Это была централизованная поставка Минздрава. Также мы можем гордиться очень дорогим аппаратом, который был приобретен спонсорской помощью ОАО «Мозырский НПЗ». В нем объединены три типа коагуляции. То есть все манипуляции можно делать, используя одну ручку, выбирая нужный режим путем нажатия кнопок. Сейчас далеко не каждая больница имеет такое оборудование. Благодаря этому прибору мы можем уменьшить срок операции, повысить ее качество, выполнять более сложные операции малоинвазивным методом.
– Насколько важен контакт хирурга с пациентом? Зависит ли от этого выздоровление больного?
– Очень важен – об этом знает каждый врач! Перед операцией мы обязательно общаемся с пациентом. Подробно рассказываем о том, как будет проходить операция, для чего ее необходимо делать, какие возможные осложнения ожидают человека, как их предупредить. А выздоровление пациента во многом зависит от него самого. Если он верит в свое выздоровление, то в конечном итоге поправляется, а если лежит и киснет, то на поправку идет медленно и неуверенно.
– Приходится успокаивать больных? Что в таких случаях обычно им говорите?
– Находим какие-то особые слова, пытаемся человека настроить на борьбу, на то, что многое зависит от него же. В штате больницы есть психологи, и, если человеку необходима такого рода помощь, медики оказывают в том числе и ее.
– Как часто вы лично оперируете? Чаще всего о каких патологиях идет речь?
– Практически каждый день у нас проходит по 4-6 плановых операций плюс экстренные. Их спектр очень широк. Чаще всего это грыжи, желчекаменная болезнь, язвенные болезни, кишечная непроходимость и многие другие.
– Интересно, а хирурги – суеверные люди?
– У нас в отделении таких, кто бы соблюдал какие-то ритуалы перед походом в операционную, брал с собой определенные талисманы, нет.
– Поделитесь каким-нибудь нетрадиционным случаем из практики, которым особенно гордитесь.
– Привезли как-то молодого парня, у которого после автомобильной аварии было размозжение правой доли печени. Для спасения пациента мы прибегли к временной остановке кровотечения путем тампонады стерильной простыней поврежденной зоны, что в конечном итоге и спасло ему жизнь, позволило в последствии вместе с минскими специалистами прооперировать в плановом порядке. Сегодня с ним все хорошо.
– Насколько в операционной важна работа всей команды?
– В хирургии нет звезд, здесь работает именно вся команда. Это как в хоккее, где нельзя быть отдельным игроком. Итог любой операции зависит от слаженности и от взаимопонимания специалистов, которые собрались в операционной. А это обычно три хирурга, операционная сестра, анестезиолог, две сестры-анестезисты.
– И напоследок… Помните свою первую операцию? В операционной какой больницы она проходила?
– Если честно, то помню смутно. Наверное, это был традиционный аппендицит – именно так обычно начинают свою практику молодые хирурги. Было это в мозырской городской больнице много лет назад.
Юлия ПРАШКОВИЧ.
Фото Александра СОЛОДКОВА.
